Партии и политические процессы в Пакистане

В Пакистане теоретически предусматривается парламентская система управления: президент Пакистана является в значительной степени церемониальным главой государства, премьер-министр является главой правительства, которое осуществляет исполнительную власть. Тем не менее, в управлении государством доминируют военные подразделения, оказывающие колоссальное влияние на внутренний и внешний вектор развития страны.

С момента возникновения Пакистана в 1947 году его политическая история определялась несколькими конфликтами:

• между демократическими силами и вооруженными силами из-за характера политической системы;
• между различными этническими группами по вопросам провинциальной автономии;
• между религиозными группами и светской элитой по поводу роли религии в государстве и обществе.

До 1971 года усилия по консолидации государства страдали от политических противоречий, поскольку бенгальцы, составлявшие большинство населения Пакистана, подвергались социально-экономической, электоральной и культурной дискриминации.

Более того, работая в стратегических отношениях с вооруженными силами, гражданская бюрократия приобрела значительную независимую власть после убийства премьер-министра Лиаката Али Хана в октябре 1951 года. В контексте альянсов безопасности времен холодной войны с Соединенными Штатами невыборные институты Пакистана были реорганизованы.

Страна превратилась в государство, которое рассматривало Индию как главного регионального врага (большинство населения Индии составляют индуисты). Это стратегическое видение было использовано военными, когда они напрямую вмешались в политическую жизнь страны в октябре 1958 года. В декабре 1971 года, после гражданской войны, за которой последовало политическое вмешательство Индии, Восточный Пакистан стал суверенным государством Бангладеш.

После 1971 года Зульфикар Али Бхутто, Народная партия которого получила большинство мест в Западном Пакистане на выборах 1970 года, попытался преобразовать страну. Например, под его руководством принципы экономической национализации были реализованы за счет прав частной собственности.

Кроме того, премьер-министр попытался поставить военных под гражданский контроль. Это привело к неприятным последствиям после выборов 1977 года, когда военные во главе с генералом Мухаммадом Зия-уль-Хаком объявили военное положение и позже казнили Бхутто. Зия проводил политику исламизации на государственном уровне, и проект национализации Бхутто был отменен.

Генерал погиб в авиакатастрофе в 1988 году, но его политика продолжала существовать в Пакистане до 1990-х годов. В период с 1988 по 1999 годы четыре избранных правительства были смещены президентами, которые имели стратегический союз с военными. Военные под командованием генерала Мушаррафа управляли Пакистаном до 2008 года.

Однако политические и экономические проблемы Пакистана обострились из-за краткосрочного характера этой политики. В 2008 году политический вектор вернулся к электоральной политике и гражданским премьер-министрам. Последовательность, в которой избранное гражданское правительство завершило полный срок полномочий до мирной передачи власти другому избранному правительству в 2018 году, можно отнести к демократическому вектору преобразований в государственном управлении.

Однако ряд институциональных слабостей в отношении национальной политики, экономики и государства по-прежнему подрывает способность Пакистана осуществлять существенные изменения.

Политические партии Пакистана

Пакистанская народная партия (PPPP)

Пакистанская народная партия - левоцентристская политическая партия, которая изначально проводила кампанию на социалистической платформе, но теперь она считается более центристской. Партия была основана в 1967 году Зульфикаром Али Бхутто и имела большую популярность и поддержку до отделения Восточного Пакистана и провозглашения Бангладеша.  

Пакистанская народная партия – крупная политическая партия в Пакистане. До 2007 года ее возглавляла дочь Бхутто Беназир, которая погибла во время теракта на митинге. «Династию Бхутто» продолжает сын Беназир Билавал, который унаследовал председательство в партии вместе со своим отцом Асифом Али Зардари в качестве сопредседателя и действующего президента. Данная партия четыре раза занимала важные посты в правительстве с момента его образования и является крупнейшей политической партией Пакистана. Основной электорат находится в сельской местности Синд, однако ее сторонники оказывают значительную поддержку на юге Пенджаба в части Хайбер-Пахтунхвы и в меньшей степени в Белуджистане.

Пакистанская мусульманская лига Наваз (PML-N)

Пакистанская мусульманская лига является правоцентристской партией, которая также дважды удерживала полную власть в стране. Она основана в 1962 году как преемница ранее распущенной Мусульманской лиги. Она получила приставку Наваз в 1993 году в честь своего лидера, Наваза Шарифа. Партия является второй по величине в парламенте. Миан Наваз Шариф, лидер партии, избран премьер-министром дважды. Хотя основная часть поддержки данной партии традиционно была со стороны Северного и Центрального Пенджаба, ее сторонники также проживают в Хайбер-Пахтунхве и в некоторых частях Синда.

Пакистанская мусульманская лига (PML-Q)

PML-Q – центристская политическая партия, созданная в 2001 году, когда Пакистанская мусульманская лига разделилась на несколько фракций по свержению правительства Наваза Шарифа. Партия поддержала бывшего президента Первеза Мушаррафа и была у власти в качестве ведущего члена коалиции с 2002 по 2007 гг. Это третья по величине партия в парламенте.

Движение Муттахида Кауми  

Движение Муттахида Кауми начало свое существование как партия, сформированная для говорящих на урду мохаджиров, базирующееся в Карачи и Хайдарабаде. В настоящее время возглавляется Альтафом Хуссейном, который был изгнан из страны с 1992 г.

Партия придерживается либеральных, прогрессивных и светских взглядов по многим политическим и социальным вопросам. В 1997 г. партия официально убрала термин Мохаджир (или «беженец», который обозначает корни партии мусульман, говорящих на урду) из названия, и заменила его на Муттахида («Объединенный») в попытке расширить свою привлекательность за пределами городского Синда. В настоящее время партия занимает четвертое место по количеству мест в Национальном собрании и является членом правящей коалиции в федеральном правительстве, а также в правительстве Синда.

Национальная партия Авами (НПА)

Национальная партия Авами (НПА) – левая светская политическая партия, имеющая долгую партийную историю в Хайбер-Пахтунхве под разными названиями. Нынешнее руководство – потомки лидеров Пахтуна, которые были связаны с Партией Конгресса до раскола Индии.

У партии была неоднозначная история, отмеченная конфликтами с федеральным правительством, но в настоящее время является частью решения коалиция в центре, а также в Хайбер-Пахтунхве.

Пакистанская Техрик-и-Инсаф

В 1997 году Имран Хан начал общественно-политическое движение в Пакистане, известное как Движение за справедливость (Техрик-э-Инсааф). Как самая быстрорастущая политическая партия в Пакистане, она зарекомендовала себя как одна из основных национальных партий страны и добилась огромных успехов в получении поддержки среди населения.

***

Помимо перечисленных выше партий, религиозные партии, в основном Джамаат-и-Ислами и Джамиат Улема и партия Фазлур Рехмана были представлены в парламенте, хотя они редко набирают более 5% голосов.

Однако альянс религиозно-политических партий (Муттахида Меджлис и Амаль) пришел к власти в провинции Хайбер-Пахтунхва, а также хорошо зарекомендовал себя в Национальном собрании.

Национальная партия Белуджистана (Менгал) (BNP-М)

BNP верит в расширение прав провинции и большую автономию провинции Белуджистан посредством мирной и демократической борьбы. В 1996 году Атаулла Менгал вернулся в Пакистан и сформировал Национальную партию Белуджистана. BNP провела выборы 1997 года и смогла сформировать коалиционное правительство в Белуджистане с сыном Сардара Атауллы Менгала, Ахтаром Менгалом, в качестве главного министра.

Это правительство просуществовало недолго, поскольку вскоре начались разногласия между правительством провинции Белуджистан и федеральным правительством.

Рабочая партия Авами (AWP)

 В ноябре 2012 года Партия Авами, Лейбористская партия и Рабочая партия объединились в Рабочую партию Авами в попытке создать настоящую левую политическую альтернативу основным политическим силам в Пакистане.

Целью программы партии было объединить разрозненную борьбу рабочих, крестьян, студентов, женщин, этнических и религиозных меньшинств в Пакистане под знаменем демократической социалистической политики.

AWP поддерживает борьбу людей по всей стране:

• по вопросам прав на землю и доступ к воде в Бунере,
• поддержки движения фермеров-арендаторов за права на землю в Окаре,
• организации рабочих кирпичных печей против кабального труда и злоупотребления заработной платой в Пенджабе,
• поддержки борьбы текстильных и ткацких станков в Фейсалабаде за человеческую заработную плату,
• социальное обеспечение и улучшение условий труда, организацию крестьян и рабочего класса против злоупотреблений со стороны элит и за справедливое распределение земли в Синде.

AWP организовала сопротивление насильственным выселениям из трущоб в Исламабаде и добилась судебного приказа Верховного суда Пакистана о запрете любых дальнейших сносов трущоб после операции Управления капитального развития по сносу Катчи Абади (трущобы).

Джамиат-и-Улема-и-Ислам

Джамиат Улема-и-Ислам (Ассамблея исламского духовенства) – ультраконсервативная религиозная и теократическая партия со 100-летней идеологической историей, которая в 2002 году сформировала правящую коалицию с Муттахида Маджлис-и-Амаль в Хайбер-Пахтунхва и с Пакистанской Мусульманской Лигой в Белуджистане. Экономическая политика – социалистическая и умеренная. Главой партии является Фазал-ур-Рехман, который также является нынешним лидером Пакистанского демократического движения.

Политическая трансформация

Государственная монополия Пакистана на применение силы оспаривается террористическими организациями, вооруженными сектантскими формированиями, националистическими организациями, вооруженными торговцами наркотиками и вымогателями. Такие организации и подразделения обычно действуют на территориях племен федерального управления (FATA), которые включают Южный и Северный Вазиристан. В течение отчетного периода был начат юридический процесс по включению FATA в провинцию Хайбер-Пахтунхва. У агрессивных негосударственных организаций также есть центры вербовки и обучения в крупных городах, таких как Лахор, Карачи, Кветта и Пешавар.

Частота террористических атак и связанных с ними смертей продолжала снижаться в течение отчетного периода в результате подавления запрещенных насильственных организаций в соответствии с Национальным планом действий, инициированным в 2015 году. По данным Пакистанского института исследований проблем мира, количество террористических актов в Пакистане снизилось на 29% в 2018 году по сравнению с 2017 годом.

Общее количество в 2017 году составило снижение на 16% по сравнению с 2016 годом несмотря на то, что широкомасштабное террористическое насилие со смертельным исходом явно не был устранено полностью. Например, в ноябре 2018 года вооруженные белуджские сепаратисты напали на китайское консульство в Карачи. В тот же день террорист-смертник лишил жизни 25 человек на рынке в Оракзай на северо-западе Пакистана.

Понятие государственной идентичности оспаривается, и оно довольно расплывчато в Пакистане, особенно в связи с последствиями исламской ориентации для конституционного устройства и управления.

Конституция 1973 г. провозглашает Пакистан исламской республикой. В ней заявлено, что законы должны соответствовать законам шариата. Это позволило происламским политическим партиям, таким как «Джамаат-и-Ислами», поставить под сомнение зависимость государства от западной модели парламентской демократии и узаконить свое существование в чрезвычайно многополярном обществе. Дискурс, основанный на идентичности, усилился после терактов 11 сентября 2001 года. Проповеднические политические партии и исламистские воинствующие организации, такие как Техрик-и-Талибан Пакистан, прибегали к средствам принуждения и угроз, чтобы заставить общество и государство следовать своей жесткой интерпретации ислама.

Кроме того, к сепаратистским силам в Белуджистане и Синде примкнули левые политические движения, чтобы обеспечить свою культурную и политическую идентичность.

Тем не менее, законы шариата мало влияют на законотворчество в Пакистане. Большинство законов следует британской модели государственного управления. Области, в которых шариат сильно повлиял на судебную практику в Пакистане:

• законы о богохульстве (которые запрещают богохульство против любой признанной религии);
• постановления худуд.

В то время как мусульман обвиняют в богохульстве за нанесение вреда чувствам последователей других религий, массовое давление, связанное с обвинениями в богохульстве, как правило, возникает, при обвинениях религиозных меньшинств, таких как ахмадийцы и христиане.

Несмотря на то, что никто не был казнен по закону о богохульстве, такие обвинения привели к самосуду и беспорядкам, вопреки осуждению со стороны традиционных религиозных властей.

Правительство, как правило, имеет плохую репутацию в защите религиозных меньшинств и свободы вероисповедания, особенно на фоне общественных мобилизаций против уязвимых лиц, обвиняемых в богохульстве (даже если эти лица были оправданы судом).

Асию Биби, пакистанскую христианку, обвинили в богохульстве после мелкого спора по поводу питьевой воды, которую она получила из колодца. На фоне массовых протестов она пыталась покинуть страну. С нее было снято обвинение, однако на момент написания статьи ей еще не разрешили покинуть Пакистан. В другом громком инциденте Атиф Миан Ахмади, экономический советник премьер-министра Имрана Хана, ушел в отставку под давлением религиозных правых сил. В декабре 2018 года мужчина, отбывающий пожизненный срок за богохульство, был освобожден после того, как Верховный суд отменил его приговор.

У бюрократии очень плохая репутация в сфере оказания услуг. Согласно Индикаторам развития Всемирного банка, в 2015 году 64% пакистанцев имели доступ к санитарии; этот показатель вырос с 62% в 2014 году и с 2005 года следует ежегодной тенденции к повышению на 1-2 процентных пункта в год. Всемирный банк также указывает, что 91% пакистанцев имели доступ к источнику воды в 2015 году.

Несмотря на усилия по децентрализации национальной администрации, правительство приложило недостаточно усилий для реформирования регионального управления или обеспечения его достаточными средствами для модернизации здравоохранения, образования и других базовых объектов.

С другой стороны, перепись 2017 г. (первая состоялась с 1998 г.) стала важным шагом. По сравнению с большинством стран-членов Организации Объединенных Наций, которые проводят перепись каждые 10 лет, Пакистан не проводил данную операцию с 1998 по 2016 годы.

Политическое участие

Всеобщие выборы 2018 года состоялись после голосования в 2008 и 2013 годах и имели важное значение, поскольку стали поводом для второй последовательной демократической передачи власти в истории Пакистана.

Военные по-прежнему широко рассматриваются в качестве главного арбитра страны в сфере обороны, безопасности и внешней политики, несмотря на превосходство гражданского населения, закрепленное в официальных конституционных документах.

Одним из основных институциональных механизмов, призванных координировать отношения между гражданскими лицами и военными, был Совет национальной безопасности, основанный в 2013 году. СНБ представляет себя главным органом, принимающим решения по вопросам национальной безопасности. Заявленная функция потенциально посягает на полномочия Федерального кабинета министров.

В этих условиях у Совета национальной безопасности не было необходимого влияния, в то время как менее формальные контакты между представителями гражданского и военного руководства были более частыми, что свидетельствует о том, что институциональный механизм был отодвинут на второй план или не был полностью задействован.

В 2018 году, после того как Группа разработки финансовых мер борьбы с коррупцией поместила Пакистан в «серый» список из-за отсутствия контроля над отмыванием денег и финансированием терроризма, СНБ принял решение пересмотреть свою внешнюю политику, уделяя больше внимания данной проблеме. Предпринимались усилия по институционализации военно-гражданских отношений через Кабинет министров по национальной безопасности и другие постоянные комитеты. Новое правительство премьер-министра Имрана Хана, которое, по утверждениям оппозиции, получило военную поддержку в предвыборный период, не заняло твердой позиции в отношении эффективного гражданского превосходства.

Верховенство закона

Согласно Конституции, политическая власть разделена между законодательной, исполнительной и судебной властями. Однако на практике это разделение строго не соблюдается в Пакистане. Судебная власть исторически играла важную роль как в утверждении военных режимов (например, в решении о принятии правительства Аюб Хана в 1958 году), так и в сопротивлении господству военных (наиболее заметную роль в сопротивлении режиму Первеза Мушаррафа в 2008 году). В отчете Пакистанского института законодательного развития и власти о всеобщих выборах 2018 г. были выявлены негативные стороны политической жизни Пакистана:

• нейтралитет временного правительства;
• отсутствие независимости судебной системы;
• нейтралитет аппарата безопасности;
• наличие чрезмерного давления на формирование правительств.
• вооруженные силы не подчиняются ни правительству, ни парламенту.

Судебная система Пакистана исторически играла важную роль как в утверждении военных режимов, так и в сопротивлении военному истеблишменту. В своей оценке всеобщих выборов 2018 года Пакистанский институт законодательного развития и власти присвоил один из четырех самых низких баллов параметру независимой судебной системы. В июле 2018 года судья Шаукат Азиз Сиддики из Высокого суда Исламабада заявил, что служба военной разведки вмешивалась в работу судебной системы и оказывала давление на судей, чтобы те не освобождали осужденного экс-премьер-министра Наваза Шарифа перед голосованием. Кроме того, по словам судьи, вынесение приговора Шарифу и его дочери всего за 10 дней до выборов было политически мотивированным.

Система деревенского панчаята[1] продолжает функционировать как параллельная система правосудия в некоторых районах Южного Пенджаба, Синда и Белуджистана. Он продолжает вершить неформальное правосудие, в некоторых случаях очень сурово.

В районах с пуштунским населением (в основном, провинция Хайбер-Пахтунхва), действует традиционная система собрания общин джирга.

Особое внимание привлекли внесудебные казни в ходе инсценированных полицейских стычек. В январе 2018 года движение пуштун-тахафуз опротестовало предполагаемое внесудебное убийство пуштуна в Карачи. В январе 2019 года семья и их сосед, ехавшие на машине, были убиты полицией; официальная версия контртеррористической операции была оспорена политическими активистами. Продолжающееся использование антитеррористических судов (ATC), первоначально созданных после нападения на военное училище в Пешаваре в 2014 году, остается спорным. В декабре 2014 года в соответствии с 21-й поправкой к конституции военные суды были уполномочены парламентом судить гражданских лиц с января 2015 года по февраль 2017 года. Процесс привлечения гражданских лиц к военным судебным процессам подвергался критике со стороны международного сообщества, но правительство утверждало, что гражданские суды будут слишком запуганы, чтобы судить обвиняемых террористов. Действия военно-судебных органов являются секретными, и осужденные не имеют права обжалования. В 2015 году Верховный суд отклонил жалобу на конституционность тайных судов. Суды по терроризму в некоторых случаях, по всей видимости, рассматривали дела с участием обычных преступников. Действие закона о секретных военных судах истек в 2017 году, но суды были обновлены, а затем истекли в январе 2019 года и действуют в настоящее время.

Голосование на выборах 2018 г. было особенно важно, так как это была вторая подряд передача власти посредством всеобщих выборов. Однако подозрения относительно предполагаемого нейтралитета военных при подсчете голосов остаются. Нынешняя институциональная структура Пакистана имеет гибридную форму, в которой военные доминируют в принятии решений по вопросам внутренней безопасности и внешней политики.

Национальная безопасность

Совет призван функционировать как консультативный орган между избранными представителями и военными. Вместо этого большинство решений, по-видимому, принимается путем специальных консультаций между начальником штаба армии (COAS) и премьер-министром.

Автором были отмечены смешанные усилия по осуществлению передачи полномочий, которая была заложена в конституции 1973 года. 18-я поправка к конституции 2010 года была попыткой создать сбалансированную федеральную структуру в Пакистане и наделила провинции большей институциональной властью. Однако провинции по-прежнему не в состоянии выполнять все обязанности, возложенные на них в соответствии с этой поправкой. Кроме того, ключевые органы, официально отвечающие за координацию между провинциями и центром, такие как Совет общих интересов и Совет национальной безопасности, в основном бездействуют. Внутренняя безопасность в провинциях имеет преимущественно военный сегмент, особенно в отношении антитеррористических инициатив, таких как Национальный план действий и операция Радд-уль-Фасад (Ликвидация разногласий). 18-я поправка включала план структур местного самоуправления и выборов. Выборы в местные органы власти прошли на большей части территории страны в 2015 году; это создавало неоднозначные перспективы для местных органов власти, учитывая продолжающееся действие патронажных связей и усилия провинциальных и национальных политических деятелей по оказанию влияния на местном уровне.

Стабильность институтов

В Пакистане также были предприняты смешанные усилия по осуществлению передачи полномочий, которая была заложена в конституции 1973 года. 18-я поправка к конституции 2010 г. была попыткой создать сбалансированную федеральную структуру в Пакистане, дающую больше институциональной власти провинциям. Однако провинции по-прежнему не в состоянии выполнять в полном объеме обязанности, возложенные на них 18-й поправкой.

Кроме того, ключевые органы, предназначенные для координации между провинциями и центром, такие как Совет общих интересов и Совет национальной безопасности, в основном бездействуют. 18-я поправка включала план структур местного самоуправления и выборов, а выборы в местные органы власти были проведены на большей части территории страны в 2015 году. Однако провинциальные власти часто сопротивлялись передаче власти и ресурсов на местный уровень и стремились сохранить традиционную верхнюю вниз сети патронажа. Значение деволюции в весьма неоднородном Пакистане еще не осознается.

Несмотря на повторяющиеся приступы военной диктатуры в Пакистане, приверженность демократическим институтам и нормам остается идеалом многих людей, ассоциаций и гражданских организаций. Ранее запрещенным организациям и партиям было разрешено участвовать в выборах; например, кандидату в Белуджистане, связанному с воинствующей сектантской группировкой Лашкар-и-Джангви, было разрешено баллотироваться на выборах в качестве оппонента националистического белуджского кандидата, который столкнулся с ограничениями на передвижения по стране. «Джамаат-уд-Дава», которая находится в черном списке ООН, было разрешено выдвигать кандидатов под другим партийным названием. Хотя выборы стали мирным средством смены правительства, голосованием по-прежнему манипулируют тем или иным образом. Электронные СМИ, образованные молодые избиратели и PTI в 2018 году выдвинули на первый план проблемы фальсификации выборов. Однако включение в PTI хорошо зарекомендовавших себя «избираемых» (политиков, пользующихся патронажной системой, которые вносят свой собственный банк голосов и в некоторых случаях были замешаны в коррупционных скандалах) несколько испортило его имидж.

Политическая и социальная интеграция

Политические партии и партийная система в Пакистане, как правило, слабы, внутренне недемократичны и держатся на авторитете своего лидера; сосредоточены на личности или династии и иногда раскалываются по принципу личного соперничества за лидерство.

Тем не менее, есть возможности для значительного развития - безусловно, самым важным из которых стал подъем бывшей спортивной знаменитости Имрана Хана из «Пакистан Техрик-и-Инсаф» (Пакистанское движение за справедливость, PTI) от маргинального актора до победителя на выборах 2018 года. Тремя основными политическими партиями с общенациональным представительством являются PTI, Пакистанская мусульманская лига-Nawaz (PML-N) и Пакистанская народная партия (PPPP). У исламских партий есть сторонники в основном в городах и в Хайбер-Пахтунхве. PML-N - исключительный заповедник семьи Шариф. ГЧП с момента своего создания имело наследственное председательство; его возглавляет семья Бхутто из Ларканы, а сын Беназир Бхутто теперь является членом национального законодательного собрания.

Кроме того, существует несколько региональных партий, основанных на этнической принадлежности, таких как Национальная партия Авами (НПА), Движение Муттахида Кауми (ДМК) с оплотом в Карачи и Националистическая партия Белуджистана (БНП).

В Пакистане существует множество ассоциаций и организаций, представляющих интересы различных сообществ. К ним относятся профсоюзы, студенческие союзы, ассоциации адвокатов, крестьянские организации, союзы журналистов и благотворительные организации. Социальные ассоциации, как формальные, так и неформальные, являются важным источником социальной поддержки, часто заполняя вакуум в управлении или обеспечивая сеть социальной защиты. Такие субъекты третьего сектора также играют важную роль в предоставлении экстренных услуг и здравоохранения.

Следует также отметить, что новые группы общественных интересов должны конкурировать с группами консервативных интересов, такими как духовенством и армией, которые используют новые медиа в своих целях.

Как правило, группы по интересам решают лишь ограниченный круг проблем, обычно затрагивающих городское население. Некоторые этнически ориентированные организации работают над защитой прав своих групп. В качестве примера представляется движение пуштун-тахафуз – организация, основанная в 2014 году для защиты прав этнических пуштунов, которая потребовала возмещения ущерба за предполагаемое внесудебное убийство гражданина пуштуна в Карачи в январе 2018 года.

Согласно отчету PILDAT об общественном мнении о качестве демократии в Пакистане, основанному на национальном опросе отчету, опубликованному в 2016 году, большинство респондентов (54%) сохраняют уверенность и оптимизм в отношении качества демократии в Пакистане.

На провинциальном уровне все провинции, кроме Синда, получили одобрение выше 50%. Во многом вопрос утверждения демократии зависит от состояния военно-гражданских отношений. Вооруженным силам Пакистана больше всего доверяют из всех правительственных учреждений, о чем свидетельствует их 76% по рейтингу одобрения в опросе PILDAT за 2015–2016 годы.

В 2016 году в крупных городах появились баннеры с призывом к начальнику штаба армии Рахилу Шарифу ввести военное положение и навязать правительство технократов. В ноябре 2016 года в Равалпинди появились баннеры, призывающие Рахила Шарифа принять участие в выборах 2018 года и сократить период ожидания перед выходом на пенсию чиновника с двух лет до одного. Поддержка военного вмешательства основывается на разочаровании в гражданском руководстве, в сравнительном общественном престиже и относительном одобрении военных.

В Пакистане социальный капитал предоставляют различные организации, ассоциации, благотворительные фонды, семейные связи и кастовые структуры (бирадри). Были определенные примеры, когда социальный капитал

Также наблюдается недостаток сотрудничества между людьми по различным вопросам, и доверие остается критически важным вопросом. Кроме того, некоторые неправительственные организации также предоставляют социальный капитал и работают на коллективное благо людей. Отсутствие механизмов ответственности за благотворительные пожертвования сдерживает дальнейшее развитие этого сектора. Как и во многих официальных организациях в Пакистане, официальные или официально признанные правила имеют меньшее значение, чем личности, и в результате доверие, как правило, оказывают люди с безупречной репутацией, преданных общественному благу.

Подытоживая, стоит отметить, что в Пакистане сложилась сложная и запутанная политическая ситуация, которая усугубляется конфликтами интересов различных сторон. В данном государстве главными политическими игроками остаются военные, религиозные организации и кланы. Не менее важную роль в усугублении политической ситуации в стране оказывает трайбализм и конфликт городского населения с провинциальным; отсутствуют механизмы по ведению диалога и совместного развития собственного государства. Также существует необходимость реформирования политической системы передачи власти.

Иван Семиков

Список источников и литературы:

1. Pakistan Country Report 2020 URL: https://www.bti-project.org/en/reports/country-report-PAK-2020.html#pos1
2. Parliament of Pakistan. "Parliament of Pakistan". na.gov.pk/.
3. Haqqani, Husain (2005). Pakistan between mosque and military. Washington, D.C.: Carnegie Endowment for International Peace. ISBN 0870032852.
4. Aziz, c Mazhar (2009). Military control in Pakistan : the parallel state (Transferred to digital printing. ed.). London: Routledge. ISBN 978-0415544740.
5. Hasan, Mubashir (2000). The mirage of power. Karachi: Oxford University Press. ISBN 9780195793000.
6. Lieven, Anatol (2011). Pakistan a hard country (1st ed.). New York: PublicAffairs. ISBN 978-1610390231.
7. Iqra Mushtaq (2019) The Role of Political Parties in Political Development of Pakistan
8. Country Policy and Information Note Pakistan: Political parties and affiliation.
8. December 2020 URL: https://assets.publishing.service.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/941548/Pakistan-Political_parties_and_affiliation-CPIN.v1.0_December_2020_.pdf
9. Political System and State Structure of Pakistan
10.  Hackett, J. (Eds.). The Military Balance 2010. International Institute for Strategic Studies. London, 2010.
11.  Mezzera, M.; AFTAB, S.; YUSUF, S. Devolution Row: An assessment of Pakistani’s 2001 Local Government Ordinance. Netherlands Institute for International Relations, Conflict Research Unit, Clingendael. The Hague, November 2010.
12.  Mezzera, M., Aftab, S. Pakistan State–Society Analysis. Netherlands Institute for International Relations, Conflict Research Unit, Clingendael. The Hague, January 2009.
13.  Pakistan Ministry of Finance, 2011.Economic Survey 2010-2011. Pakistan Ministry of Finance, 2011.
14.  PILDAT. The Calculus of Electoral Politics in Pakistan (1970-2008). Pakistan Institute of Legislative Development and Transparency, PILDAT. Islamabad, January 2008.
15.  Siddiqa, Ayesha. Military Inc: Inside Pakistan’s Military Economy. Oxford University Press. 2007